Ахтем Сеитаблаев: "Я достаточно неудобный человек"

01.12.2017

Ахтема Сеитаблаева можно смело назвать темной лошадкой «Танців з зірками». До старта проекта мало кто подозревал, что этот всегда сдержанный мужчина способен так уверенно и плавно двигаться на паркете.

#@#

Правда, у артиста в наставниках была одна из самых сильных танцовщиц и титулованных хореографов страны Алена Шоптенко. Здесь без вариантов – до финала все равно дойдешь.

– Ахтем, в финале вы представили крымскотатарский народный танец с элементами фьюжен. Как отреагировали татары?

Ахтем: После финала я получил столько восторженных откликов от крымских татар! Только после премьеры фильма «Хайтарма» была такая же огромная волна поддержки. Мне говорят: ты передай Алене, как только она к нам в Бахчисарай, Евпаторию или Симферополь приедет – мы ей устроим такой прием, какого она еще в жизни не видела! Алена очень сильный хореограф, все ее постановки больше, чем танцы, это мини-спектакли, драматические истории, наполненные глубоким смыслом. А в постановке хайтармы нам огромную помощь оказала Гульнара Савенко, крымскотатарская часть танца – это ее замечательная работа.

Вообще, почти каждый крымский татарин умеет танцевать народные танцы, хотя это и довольно трудно: нужно уловить сложный ритм, постановку рук, чтобы плечи не поднимались, были мягкие пальцы. И при этом надо всегда помнить, что ни в коем случае нельзя смотреть партнеру в глаза. Я предупреждал Алену, что наш танец будут смотреть все мои соотечественники не только на материковой Украине, но и в Крыму. Я понимал, какое сумасшедшее давление внутри ощущала Алена: она танцует для целого народа, который сейчас находится в оккупации. Но она справилась блестяще! Кстати, у нас существует поверье: если останется хотя бы одна женщина и мужчина на Земле, которые смогут станцевать хайтарму, наш народ никогда не умрет.

– Кому пришла идея станцевать хайтарму в финале?

А. С.: У нас по этому поводу даже не возникало дискуссий. Алена мне с самого начала сказала, что намерена станцевать на проекте 13 танцев независимо от того, дойдем мы до финала или нет (улыбается).

Алена: Для нас главной была не победа. Моя задача – заниматься творчеством и нести его людям. Ахтем согласился с такой позицией. Каждый танец был особенным, четко продуманным.

А по поводу хайтармы. Мы должны были станцевать ее раньше, но получилось только в финале.

– С каким чувством сейчас пересматриваете свои танцы в YouTube?

А. С.: Я Алене Викторовне говорил: до сих пор не верю, что этот танцующий на паркете мужчина – я. Такое ощущение, будто смотрю на кого-то внешне очень похожего на себя, который танцует вальс, фьюжен, хип-хоп... Для меня каждый танец – это экстрим. Знаете, есть понятие «засоленного огурца», когда свежий огурец бросают в банку с засоленными, и у него нет альтернативы – он все равно станет засоленным. Так и я. Меня об этом предупреждала Алена Викторовна еще в начале: «У вас нет вариантов, все равно вы будете танцевать» (смеется).

– Какой танец для вас был самым сложным?

А. С.: Ну, мне лично очень сложно дался фокстрот «Вербова дощечка».

А. Ш.: Пожалуй, соглашусь. Объясню почему: это был пятый эфир, «экватор проекта».

Есть понятие мышечной памяти. Когда ты много раз повторяешь танец, он фиксируется в мышечной памяти, и ты уже не думаешь о движениях. Невозможно станцевать хорошо, если ты не повторил это миллион раз. Факт. «Вербову дощечку» мы станцевали, наверное, самое большое количество раз. Вся сложность была не только в тематике танца (он поставлен по мотивам культового фильма «Тіні забутих предків»), но и в соединении украинского фолка с европейским фокстротом. В этом и был интерес для меня как для хореографа – соединить несоединимое. В этом и есть мастерство.

Но была середина проекта, а к этому периоду, как правило, всегда появляется психологическое напряжение и сильная усталость, накопившаяся ранее. Уже после экватора человек втягивается, и все идет по накатанной.

– А какой ваш любимый танец?

А. С.: Их несколько. «Люди» на песню «Бумбокса» и наш первый пасодобль. Когда мы начали его вспоминать, даже Алена сказала: «Я вообще не понимаю, как мы это станцевали». (Смеется) Хотя мне дорог каждый танец, потому что за этим стоит большой труд. Алена не даст соврать, я достаточно неудобный человек. Может, потому, что взрослый, или потому, что тяжело иду на компромисс. Но я потом с радостью признавал: какие-то вещи, которые мне были непонятны на репетиции (мало драматургии и так далее), в конце концов от этой синергии хореографии, костюмов, музыки, светового и сценографического решения у тебя все складывается.

А. Ш.: Красивым у нас получился контемп на полу. Это был интересный для меня вызов. Партерная техника на самом деле ничуть не легче, чем танец стоя, хотя со стороны может показаться, что танцевать лежа намного легче. Мне очень нравится наш первый пасодобль с лентами. Он для меня самый интересный с точки зрения постановки, потому что ленты – это всегда лотерея, не знаешь, как они себя поведут. Но мы его станцевали такое количество раз, что у ленты не было шансов неправильно лечь.

– Алена, если охарактеризовать тебя с помощью танца, ты как раз такой пасодобль с лентами – непредсказуемый и неординарный. А как бы ты описала Ахтема?

А. Ш.: Мне кажется, Ахтем – это вальс. Белый китель, в котором он танцевал вальс, ему очень идет. Ахтем в любом танце выглядел прекрасно: что ни дай – у него все получалось хорошо (улыбается).

Ирина Пикуля